© 2017, Е.А. Каравашкина
НИИ истории и культуры Ульяновской области им. Н.М. Карамзина, Ульяновск
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ОРНАМЕНТАЛЬНЫХ
ской археологической культуры ушло на Волгу). С ним не согласна Р.Д. Голдина [2013, с. 105], которая считает, что мадьяро-печенежская война никак не могла повлиять на миграцию прикамского населения в связи с удаленностью войны от территории Прикамья. По ее мнению, большую роль в миграции неволинского и ломоватовского населения сыграло появление в регионе волжских болгар. Оказавшись в новых географических условиях лесостепи, они нуждались в рабочей силе и предпринимали не- сколько попыток переселения пермского населения. По мнению Р.Д. Голдиной [2004, с. 287], пере- селение прикамского населения шло несколькими волнами: сначала с южной части ломоватовской культуры (2-я половина VIII в.), затем повторная волна с этой же территории и с побережья р. Чепцы (2-я половина IX в.), из Кунгурской лесостепи (IX в.). В результате набегов сначала прекратила свое существование верх-саинская группа, затем – неволинская, позже – сухоложская.
Для установления культурных связей населения разных памятников Среднего Поволжья проведен анализ орнамента керамики населения Верхнего Прикамья с применением историко-культурного под- хода, разработанного А.А. Бобринским [1978], который базируется на ряде методов, разработанных Е.В. Волковой [2010, с. 90–94].
В основе исследования лежит метод структурного анализа орнамента на посуде, при этом изучают- ся отпечатки орудий, реконструируется их вид, определяется материал, из которого они изготовлены, и способ нанесения.
Метод структурного анализа состоит в том, что орнамент исследуют на четырех уровнях: элемент, образ, мотив и композиция. Элемент – один отпечаток, который мастер делает за один трудовой акт.
Образ – совокупность элементов. Мотив – несколько образов. Композиция – система расположения мотивов на всей поверхности сосуда, расположение на определенных частях сосуда.
Далее производился расчет коэффициента сходства (КС). Методика определения коэффициента сходства была разработана Д.Я. Телегиным и представлена в его труде «Опыт статистического опре- деления индекса родственности неолитических комплексов по элементам орнамента», а в дальнейшем более детально проработана Ю.Б. Цетлиным [2008, с. 15–18].
Расчет производился на двух уровнях – на уровне элементов и уровне образов, чтобы избежать ошибочной интерпретации в связи с сильной фрагментарностью керамики и невозможностью прове- сти анализ на следующих уровнях.
Коэффициент сходства определяется в каждом случае для двух сравнительных поселений путем последовательного суммирования наименьших долей всех зафиксированных на их керамике элементов и образов орнамента.
Рассматриваемые памятники находятся на территории Самарской области, на правом берегу р. Волги, расстояние между памятниками составляет 20 км.
Поселение Ош-Пандо-Нерь 1/2. Исследования памятника проводились под руководством В.А. Скарбовенко [1995], Р.С. Багаутдинова, Г.И. Матвеевой и М.С. Седовой. Исследуемые материалы были получены в ходе работ 1994–1995 гг. Коллекция состоит из 21 сосуда. Памятник располагается се- веро-западнее с. Шелехмети Волжского района. Территория памятника начинается в 0,6 км к северо-за- паду от села, располагается вдоль южного подножия горы Ош-Пандо, затем уходит вглубь межгорной долины Холодный овраг, где занимает приустьевую часть и низовье оврага Кудрявого. Протяженность памятника вглубь долины не установлена.
Поселение Подгоры I. Исследования памятника проводились в 2000 и 2001 гг. под руководством В.А. Скарбовенко. Коллекция состоит из 63 сосудов (рис.). Памятник располагается в 1,15 км к северу от с. Подгоры, у подножия Белой горы. Поселение занимает узкую террасу протяженностью 600 м, ее ширина – 70–90 м.
К более раннему хронологическому горизонту относится комплекс, обнаруженный на селище и могильнике Ош-Пандо-нерь. Судя по сопровождающему материалу, неволинский компонент входил в состав кочевых племен новинкоского типа. Набор обнаруженных вещей, включающий стилетовид- ную булавку с волютообразным навершием и трапециевидную рамку пряжки, датируется в пределах 2-й половины – конца VII в. – VIII в. [Вязов, Нерушин, 2010, с. 255–273]. Уже к следующему этапу – горизонту ранней Волжской Болгарии – относится комплекс жилища с поселения Подгоры, датирован- ный авторами раскопок VII–X вв. [Скарбовенко, 2001].
Среди орнаментиров, используемых в рассматриваемых коллекциях, встречаются зубчатые и глад- кие штампы, шнур, инструмент для нанесения небольших вдавлений округлой формы и нож для про- черчивания.
Керамика поселения Подгоры-I Среди элементов орнамента можно выделить:
– гладкий статичный (ГлС) – оттиск либо прокатывание рабочей поверхности инструмента с гладкой (т.е. безрельефной структуры) рабочей поверхностью, оставившей линзовидные по форме отпечатки;
– гладкий динамичный (ГлД) – прочерчивался узким рабочим краем инструмента, оставлял глад- кий след;
– гребенчатый (Гр) – прямые, в основном линзовидные следы с перемычками, оставленными про- пилами на рабочей части орнаментира;
– протащенная гребенка (ПГ) – ряд динамических гладких элементов, выполненных прочерчива- нием гребенчатым инструментом;
– ямочный (Ямчн) – вдавления, выполненные орнаментиром с круглой или овальной рабочей частью;
– ямчатый (Ямчт) – отличается от ямочного формой рабочей части орнаментира;
– веревочный (В) – элемент наносился шнуром.
По итогам анализа статистических орнаментальных традиций мы получаем данные, которые по- зволяют нам уточнить характер культурных контактов населения Верхнего Прикамья, проживавшего на территории Среднего Поволжья.
Сначала было проанализировано сходство на уровне элементов, которое составило 29,6%, затем на уровне образов – 5,8%.
Анализ орнамента посуды населения Верхнего Прикамья показывает достаточно низкое процент- ное сходство элементов и образов орнамента. В свою очередь, сравнение указанных памятников с па- мятниками, располагающимися в Ульяновской области, показал большое процентное сходство. Для сравнения были взяты наиболее репрезентативные коллекции неволинской керамики с городища Чер- тов городок в Старомайнском районе и городище Красносюндюковское-I в Ульяновском районе Улья- новской области.
Так, на уровне элементов сходство городища Чертов городок и с. Ош-Пандо-Нерь – 48,4%, с. Подгоры-I и городища Красносюндюковское-I – 43,7%. На уровне образов наибольшее сходство: городище Чертов городок и с. Ош-Пандо-Нерь – 24,7%, с. Ош-Пандо-Нерь и городище Красносюндюковское-I – 24,9%.
Этот анализ требует дальнейшей проработки, так как памятники достаточно удалены друг от друга как территориально (около 200 км), так и хронологически [Каравашкина, 2017, с. 101–102]. В свою оче- редь, низкое процентное сходство поселений Самарской Луки указывает на то, что на этих памятниках проживало население с разными культурными традициями, которые имеют разные истоки.
Библиографический список
Бобринский А.А. Гончарство Восточной Европы. Источники и методы изучения. М., 1978. 272 с.
Богачев А.В., Зубов С.Э. Брусянский II курганный могильник ранних болгар (раскопки 1988–
1989 гг.) // Новое в средневековой археологии Евразии. Самара, 1993. С. 19–41.
Волкова Е.В. Новинковские могильники фатьяновской культуры. М., 2010. 248 с.
Вязов Л.А., Нерушин И.А. Стилетовидные предметы с волютообразным навершием с территории Среднего Поволжья // Археология Восточно-Европейской степи : межвуз. сб. науч. тр. / под ред. доц.
В.А. Лопатина. Саратов, 2010. Вып. 8. С. 255–273.
Голдина Р.Д. Древняя и средневековая история удмуртского народа. Ижевск, 2004. 422 с.
Голдина Р.Д. Некоторые замечания относительно формирования теории угорского присутствия в Предуралье в эпоху средневековья // II Международный Мадьярский симпозиум : сб. науч. тр. / отв.
ред.: С.Г. Боталов, Н.О. Иванов. Челябинск, 2013. С. 89–109.
Гольмстен В.В. Доисторическое прошлое Самарского края. Самара, 1924. С. 150–173.
Гольмстен В.В. Материалы по археологии Самарской губ. II. Керамика древних поселений Самар- ской Луки // Бюллетень ОАИЭиЕ. №3. Самара, 1925. С. 6–9.
Казаков Е.П. Волжские болгары, угры и финны: проблемы взаимодействия. Казань, 2007. 208 с.
Каравашкина Е.А. Анализ орнамента посуды населения Верхнего Прикамья в VIII–XIII в. // Новые материалы и методы археологических исследований: От археологических данных к историческим ре- конструкциям : материалы IV конференции молодых ученых. М., 2017. С. 101–102.
Лифанов Н.А., Седова М.С. Средневековые угорские погребения на Самарской Луке // Археология Восточноевропейской лесостепи. Пенза, 2003. С. 306–318.
Матвеева Г.И. Изучение археологических памятников Куйбышевской области // Вопросы отече- ственной и всеобщей истории. Куйбышев, 1975. С. 5–21.
Смирнов А.П. Очерки по истории волжских булгар. М., 1940. С. 5–136. (Труды ГИМ. Вып. XI).
Скарбовенко В.А. Отчет об охранно-спасательных раскопках селища Ош-Пандо-Нерь 1/2 у с. Ше- лехметь Волжского района Самарской области // Архив археологической лаборатории СамГУ. Самара, 1995. 69 с.
Скарбовенко В.А. Отчет об охранно-спасательных раскопках селища Подгоры I в Волжском рай- оне Самарской области в 2001 г. // Архив археологической лаборатории СамГУ. Самара, 2001. 114 с.
Сташенков Д.А. К вопросу об этнических контактах в Среднем Поволжье в эпоху раннего средне- вековья // Этногенез и этнокультурные контакты славян. Труды VI Международного конгресса славян- ской археологии. Т. 3. М., 1997. С. 290–297.
Халиков А.Х. Истоки формирования тюркоязычных народов Поволжья и Приуралья // Проблемы этногенеза тюркоязычных народов. Казань, 1971. С. 145–160.
Хлебникова Т.А. Керамика памятников Волжской Болгарии. М., 1984. 241 с.
Цетлин Ю.Б. Неолит центра Русской равнины: орнаментация керамики и методика периодизации культур. Тула, 2008. 352 с.
© 2017, Н.А. Клюев
Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Владивосток